В. З. Исаков. Прогулки по Валааму. 1984.

Вторая глава брошюры Владимира Захаровича Исакова (1943-2010) «Прогулки по Валааму», изданной в 1984 году. Подробнее — здесь.

Глава 2. На озере

Исаков, В. З. Прогулки по Валааму / Владимир Исаков. – М. : Советская Россия, 1984. – 79 с. – (Писатель и время). С. 10-13.

Микротемы: Святой остров, пещера прп Александра Свирского, Ладожское озеро, художники на Валааме, Рерих, Н.А.Старостин, этимология.

В тишине по светлой ладожской воде медленно тарахтит моторка. Мы с лесником Николаем Андреевичем Старостиным^[1] объезжаем высокие зеленые горы среди озера — молчаливые и таинственные Валаамские острова.

Плавание по озерам всегда полно необъяснимой поэзии. Какое-то удивительное влияние оказывает на нас вид этой неподвижной воды, высокого неба, далеких лесных берегов. И все-таки Ладога среди всех других озер влияет по-особому. Она пробуждает в душе ощущение эпического простора, мощи, свободы.

Наша лодка скользит в необозримом пространстве. Проплывают мимо и остаются позади каменистые острова с ближними к Валааму скитами — Предтеченский, Скитский, Никольский. Мы едем в один из самых дальних — на Святой остров.

— Этот остров по-разному называют, — замечает Николай Андреевич. — Кто Святым. Кто Высоким. А то еще — Старым Валаамом. Говорят, с него тут все и начиналось.

По преданию, на Валаамских островах были когда-то капища язычников. Здесь еще в прошлом веке существовало множество пещер, а по берегам виднелись наскальные рисунки. Любопытно, что эти величественные суровые острова всегда были неким ритуальными местом — островами для созерцания, для общения с иными мирами, для размышлений.

Плавание по Ладоге, среди островов Валаамского архипелага, невольно вызывает в памяти эти и многие другие смутные образы древности. Где-то здесь вместе со своим войском потерпел кораблекрушение и чудом спасся на корабельной доске шведский король Магнус Эриксон, могилу которого показывают на валаамском кладбище. В водах Ладоги в разные времена отражались корабли славян, финнов, германцев. По преданиям, не так далеко отсюда стоял легендарный город Рюрика — Алдегаборг^[2].

Алдога. Светлая. Так исстари звалась древними финнами плещущая на сотни километров, блестящая под северным солнцем могучая красавица Ладога. Как говорят, финского происхождения и само слово «Валаам». Оно означает возвышенное, высокое место. И действительно, удивительная высота — главное, что поражает, когда видишь перед собой эти неожиданные скалистые горы посреди озера.

Светлая Ладога, сказочные северные острова в душе каждого оставляют свой след. Небезынтересно сравнить впечатления различных художников, в разное время бывавших на Валааме и сохранивших память о нем в многочисленных рисунках, этюдах, картинах. Такие художники, как П. Балашов, П. Борель, писали в основном монастырские виды — центральную усадьбу, скиты, разные постройки. Других художников — например, И. Шишкина и Ф. Васильева — привлекала дикая валаамская природа, непроходимый лес, неприступные скалы. А. Куинджи писал берега с тихой, задумчивой водой. На полотнах Н. Рериха валаамская природа зазвучала со столь характерной для нее мощью и силой.

Н. К. Рерих. Святой остров.

Под неизгладимым впечатлением от поездок на Ладогу Н. Рерих написал две картины. Это знаменитые «Святой остров» и «Вечное ожидание». Каждую из них можно назвать своеобразной романтической балладой. В них живут тот всемирный простор, та седая древность, то поэтическое чувство, которые всегда вдохновляли Рериха, когда он приезжал на Север. «Сказка Севера, — писал художник, — глубока и пленительна. Северные ветры бодры и веселы. Северные озера задумчивы. Северные реки серебристые. Потемнелые леса мудры. Зеленые холмы бывалые…»^[3]

Один из таких загадочных зеленых холмов и маячит сейчас у нас впереди, по курсу лодки. Сначала он появляется над водой далекой темной горой. Постепенно гора эта начинает расти. Наконец, отчетливо видно, что это отдельные острова. Но странно — по мере, приближения самый высокий остров, казавшийся совершенно черным, начинает как-то светлеть, светиться на солнце, и, разглядев, понимаешь, что из воды круто вверх поднимаются отвесные скалы, лишь кое-где на макушке покрытые темной шапкой зеленого леса.

О. Святой на Валааме, где находится пещера прп Александра Свирского. Фото: Я. А. Гайдукова.

Мы приближаемся к острову с самой высокой, северной его стороны. Вверху, на скалах, заметна ветхая деревянная площадка с перилами, сосны над обрывом. Отсюда хорошо видно, что в этой части парящего над водой острова есть еще своя, местная гора. Лодка вдет вдоль скал, огибает их и там, где берег чуть более полого спускается к воде, причаливает к разрушенной бревенчатой пристани. Мы поднимаемся вверх по крутой каменистой тропе, среди сосен с необыкновенными витыми стволами. Нигде, кроме Валаама, вероятно, нет таких крученых деревьев.

— Вот такие у нас ветра, — говорит лесник. — Сосны, как штопор, закручивает…

Удары ветра принимают на себя прежде всего эти сосны, растущие по берегам, над обрывами. В глубине леса и на вершине горы суровость леса несколько смягчается. На поросших травой склонах ярко пестреют, цветы, всюду попадаются следы давнего человеческого жилья — остатки существовавшего здесь монастырского скита. От скита сохранились церковь из огромных тесаных бревен^[3], старые лиственницы, выложенная камнями могила. Заросшая травой лестница приводит нас к пещере, устроенной в скале на склоне горы. Перед пещерой стоит скамья. Тут, должно быть, хорошо сидеть в тишине, созерцать величие мира. Интересно, о чем думалось тем древним пустынникам на этой скале над озером?

Пещера прп. Александра Свирского. Валаам. Фото: Я. Гайдукова.

Как-то невольно пытаешься представить себя на месте жившего здесь человека и со смешанным чувством входишь в пещеру — тесную расщелину примерно в метр шириной и несколько метров длиной. Внутри совершенно темно. Николай Андреевич чиркает спичку, и при слабом, колеблющемся свете мы рассматриваем убранство этого каменного жилища — штырь в стене, на котором, наверное, стояла свечка, приступок для книги. Привыкнув к темноте, в скале можно заметить узкую щель — окошко, через которое идет свет. Но все же живой душе тягостно в этой тесной норе. Мы с облегчением выходим наружу и так же, как прежние жители этой пещеры, сидим па скамье перед входом.

Вниз, к озеру, от пещеры ведут замшелые каменные ступени. Другая тропа, с ветхими деревянными перилами, идет над обрывом. Мы обходим весь остров, спускаемся к своей лодке и, отплывая, долго не спускаем глаз с остающихся позади скал. Хорошо провести на таком острове день, несколько дней. Но тут жили в одиночестве в течение многих лет…

После Святого мы заезжаем еще на несколько островов, поднимаемся на поросшие лесом берега, входим в заброшенные кельи. Всюду сейчас безлюдье, тишина. Лишь дух суровых первопроходцев все еще витает в этих местах.

Близится вечер. Огромное красное солнце, как усталая птица, садится на озерную гладь. Далеко впереди, освещенный последними лучами, виден Валаам. Где-то на горизонте угадываются другие острова. А вокруг, в полном безмолвии, светится под высоким небом белая бесконечная Ладога.

1. Об Н. А. Старостине как о «бессменном капитане» судна «Волна» вспоминает С. В. Груздев. Другие воспоминания об Н. А. Старостине найти не удалось. ↑
2. Алдегаборг — шведское название Старой Ладоги, одного из древнейших русских поседений. (прим. В. З. Исакова) ↑
3. Н.К. Рерих. Подземная Русь. ↑
4. Церковь прп Александра Свирского на Святом острове сгорела в 1999 г., в 2001 г. выстроена новый деревянный храм в исторических архитектурных формах. ↑