Члены братии неспешно собирались в нижней церкви ко всенощной. В притворе они прикладывались к большим изображениям основателей монастыря и медленно входили в открытые врата храма. Окружённый братией, словно под защитой, ступал молодой послушник, которому на следующее утро предстояло принять монашеский постриг. В соответствии с традицией он должен был провести предшествующую пострижению ночь в храме в одиноких размышлениях и молитве.

Когда последний участник всенощной закрыл за собой тяжёлую дверь, храм погрузился в глубокую тишину. Юноша стоял посреди храма в сумраке, который чуть растапливали несколько горящих свечей. Он был один со своими мыслями. Со стен на него смотрели лики святых и Бога, которому он решил посвятить свою жизнь, присоединившись к монашеской братии.

Много лет назад он впервые приехал на Валаам. Навсегда запомнил он это лето и природу острова, которая говорила с ним. За могучими монастырскими стенами этого уединенного острова он, мальчишка, отчетливо ощутил себя в надёжной крепости, под защиту которой можно было уйти из суеты мира. Так он и сделал. Оставался окончательный решающий шаг.

Мысли эти разбудили в его душе многочисленные вопросы. Он знал, что утром, получив монашескую мантию, он не получит вместе с ней новой души. Он так и останется тем же слабым человеком. Будет ли он в состоянии нести монашеские обеты? Принятие обета нестяжания не вызывало в нём сомнения. В монастыре он получит всё необходимое для своих плотских потребностей. Пока только предчувствуя, он имел уже твёрдую убеждённость, что приходящая в его судьбу Божья милость и любовь многократно компенсирует внешнюю нужду.

Труднее будет прожить всю жизнь в безбрачии. Хотя он много раз уже решил в своей душе этот вопрос, искушения всё еще пытались использовать присущие совсем ещё молодому человеку стремления. Толстые стены и одиночество кельи не смогут защитить его от мыслей. Лишь молитва и подвижничество станут его орудиями в этой битве. Свободным от мирских и семейных уз он сможет без остатка отдать свою новую жизнь одному только Богу.

Быть может самое трудное в монастырской жизни — это безусловное послушание. Это участие в ежедневных богослужениях. Это выполнение строгого монастырского устава и беспрекословное подчинение наставнику-старцу. Это каждодневный труд.

Под грузом пугающих мыслей послушник опустился на колени и стал горячо молиться. Он остановил свой взгляд на раке основателей монастыря, скрытой под сенью. В душе юноши проснулись новые вопросы. Почему эти святые пришли когда-то сюда, на скалистый остров? Вело ли их горячее желание найти Бога, или подстёгивали личные разочарования и неудачи? Наверное, их тоже одолевали искушения и сомнения. Но они выстояли, постигли смысл своей жизни и обрели здесь покой, тот самый, к которому так стремился ночной молитвенник.

Он обвел взглядом сумрачный храм. Его окружали древние иконы, бывшие на этом месте ещё в прежнем главном храме. С одной из самых ценных икон смотрел младенец Иисус, сидящий на руках у своей матери Марии. На других были изображены важные моменты земной жизни Спасителя. Большой барельеф под сенью изображал момент жертвы на Голгофе.

Колонны и своды потолка украшали витые орнаменты. Многочисленные кованые напольные подсвечники и паникадила, кружевные элементы украшений и отточенные живописные картины — всё свидетельствовало об исключительном мастерстве и тысячах часов послушаний, которые провели здесь их создатели.

Послушник поднял глаза и взглянул на своды храма, изображавшие глубокое синее небо, усеянное звёздами. Он хорошо понимал, что даже будучи членом братии, он найдёт в монастыре надежду и покой только обретя Бога, как своего личного отца. Примеры святых подвижников и советы умудрённых опытом братьев всегда поддержат его в поисках, но только неослабная молитва станет прямой дорогой, ведущей к цели.

Молодой послушник погрузился в молитву.

Утреннее богослужение было более торжественным, чем обычно. Братия сейчас редко пополнялась новыми членами, поэтому посмотреть на таинство пострижения в монахи собрались мирские жители острова. Мальчики пытались протиснуться ближе к центру, чтобы лучше рассмотреть происходящее. Выглядывая из-за спин взрослых, они увидели очень бледного послушника, стоявшего перед игуменом и иеромонахами. Под непрекращающееся чтение молитв и звуки песнопений постригаемый произнес монашеские обеты и был наречён новым именем в честь ранее жившего святого. В знак его принадлежности к Церкви ему крестообразно вырезали пряди волос: впереди, сзади и по бокам. Постриженику помогли снять верхнюю одежду и облачиться в праздничное монашеское одеяние.

Жизнь нового монаха отныне и до конца будет связана с монастырем. Он стал членом братии святых Сергия и Германа.

Salakka Eino. Lapsuuteni vanha Valamo. — Gummerus, 1980.
(Салакка Эйно. Старый Валаам моего детства. — Ювяскюля: «Гуммерус», 1980.)